О «тяжелоносном» порядке мира.
Что за вселенная такая нам дана, почему «ломать - не строить»? Почему Бог не мог создать другой порядок мира, где было бы всё как раз наоборот: ломаешь, ломаешь, но никак не сломаешь. Чтобы все было «легче легкого» для человека.
О «тяжелоносном» порядке мира.
Каждый из нас, наверно, неоднократно задавался мыслью, почему «ломать - не строить»? Почему разрушать намного легче, несоизмеримо проще, чем что-то созидать? Как долго женщина вынашивает дитя, как медленно маленький человек встаёт на ноги, сколько родители, государство прилагают сил, чтобы его поднять, чтобы он стал крепким, сильным, самостоятельным! Но достаточно бывает на войне высунуть ему голову из окопа и – дырка в голове обеспечена! Можно закапывать. Человека как не бывало! Или пошел человек за хлебом, задумался, переходя через дорогу, моргнуть не успел и – попал под самосвал. И этот разрушительный порядок относится не только к человеческой жизни, но и ко всему строю мира. Как долго надо готовить праздничный обед, готовишь, готовишь его чуть ли не сутки, а гости собрались, пробежал час, смотришь, рожки да ножки от праздничного обеда остались. Или человек строит дом, строит не жалея сил, строит его денно и нощно, пьяный проходит мимо, бросает окурок и дом в одночасье сгорает, одни черные уголья дымятся! И так во всём и всегда, века человеческой цивилизации! И возникает огромный кровоточащий вопрос, а что же это за вселенная такая нам дана, где «ломать - не строить»? Почему Бог не мог создать другой порядок мира, где было бы всё как раз наоборот: ломаешь, ломаешь, ломаешь, но никак не сломаешь. Ешь, ешь, ешь – ну, никак съесть не можешь! А приготовить – дунул и всё готово, горячее стоит на столе в фарфоровых тарелках! Думаешь, да что ж это такое? Бог Всемогущий, Он творил с божественной легкостью: сказал и стало, изрек: «Да будет свет. и стал свет» (Быт. 1.3), повелел горам дымиться и горы немедленно начали дымиться, и глубокие моря окружили первозданные горы.
И не только Бог, мы знаем из духовной литературы, что и ангелы так же наделены силой и властью творить великие чудеса во мгновение ангельского ока. Вспомните чудо Архистратига Божьего Михаила в Хонех - празднование 19 сентября - он словом изменил земной ландшафт, так что воды реки не потопили храм, а напротив, погубили язычников, замысливших Божий храм уничтожить. Человек тоже сотворён «по образу и подобию» Божьему, и сотворён по образу и подобию не только в разуме, в воле, в силе любви, но и в творческом отношении. По учению Церкви человек творит именно потому, что Бог есть творец мира!
Богу было совершенно нетрудно тяжелый физический порядок мира изменить в «легкую легкость» для человека, как мечтало об этом тысячелетия всё человечество! У каждого народа есть сказки и о скатерти-самобранке, и о коврах-самолётах, и о двух работниках «из ларца одинаковых с лица», которые во мгновение ока строят хрустальные мосты, дворцы, летающие корабли, самоходные машины, все что душа ни пожелает! Может быть, этот порядок мира утвердился в результате грехопадения? Сказал же Господь перед изгнанием из рая Адаму: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3, 19). И через тысячи лет, когда на Синайской горе Бог дал закон человечеству, Он сказал: шесть дней работай, а один день отдыхай. Не совсем так, конечно, повелел Господь: «Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему» (Втр. 5, 12-13). Седьмой день человек призван посвящать Господу Богу, но мы ушлые люди, в своем стремлении «законно» отгородиться от Бога, переиначили священный текст на удивительный слоган: «шесть дней работай, а один день отдыхай», лежи на диване и смотри весь день телевизор, ройся в интернете, щелкая орехи. Если перевести четвертую заповедь на светский профанный язык, то ее дополнительный смысл, кроме основного –сакрально-богослужебного - можно предать следующими словами: Господь шесть дней повелевает нам трудиться в поте лица, а седьмой день осмыслять прошедшие дни работы и радоваться достоянием своих трудов. Ты во славу Божию «попотел» на работе, вкуси мирное утешение от земной жизни. Заповедь о духовном алгоритме седмицы помогает нам понять «тяжелоносное» устройство мира, разобраться с вопросом: почему в мире легче ломать, чем строить?
Перевернём эту заповедь и установим иной порядок: «Шесть дней Господу Богу твоему, а один день поработай». Сообразно такому новому установлению Господь даровал бы нам «легкокрылые» мировые правила труда. Но этого не случилось и не случится никогда в земных условиях.
В первозданных человеческих пределах, одна из первых заповедей, данных Богом, была возделывать Рай. Когда читаешь первые главы книги «Бытия», то совсем не кажется, что жизнь человека в Раю цвела беззаботно, бездумно, воздушно-мысленно. Более того, открылось, что отвернуться от Бога человеку легче, чем идти по Божьему пути, по пути завоевания внешнего хаоса. Путь Любви оказался сложнее, чем путь греха. Согрешить просто, и, можно выразиться так, «трудный» порядок мира устроен Богом не только по причине грехопадения, видимо есть серьёзные и глубокие основания, что даже райским пределам, как бы это не парадоксально звучало, поговорка - «ломать – не строить» – полностью соответствовала.
Гюстав Доре. Изгнание Адама и Евы из рая.
А вспомните, какой неподъемный нечеловеческий труд предпринял Христос для нашего спасения! Он родился в тёмной холодной пещере, вместе с Матерью был вынужден претерпеть многолетнее египетское изгнанничество; Он возрастал во всех земных делах и учениях, как всякий человек, работал в столярной мастерской вместе с праведным Иосифом, по выходе на проповедь Покаяния исходил десятки километров по дорогам своей древней Родины; ангелы не носили его на своих крыльях с одного проповеднического места на другое. Христос самолично избрал апостолов. Он уставал во время благовествования Царства Божьего так сильно, что однажды уснув в лодке, даже не проснулся во время ночной бури; Он многократно удалялся от народа, чтобы хоть немного в полном одиночестве прийти в себя; будучи взят под стражу, Господь перенёс жестокие побои; Он сгибался под тяжестью Креста и бесконечно-мучительно страдал, будучи вознесённым на Крест!
Казалось бы, Богу всё возможно, Ему бы изречь: «Люди, Аз спасаю вас всех!» – и, незамедлительно бы спасение наше совершилось! Но Бог так не сказал. Таким образом, ответ на вопрос об устройстве земного мира начинает восходить не к тезе «ломать - не строить», а к Домостроительству Божьему, к задачам спасения человека от смерти, греха и диавола. Сущностный порядок мира напрямую зависит от того как спасаться человеку в этом мире, как ему восходить в вечность Любви Божией. Представим, нам дана великая сила творить всё из ничего, создавать любой природный или технологический феномен легко, во мгновение ока, без всякого маломальского напряжения сил, без какого-либо износа души и тела, молниеносно! Сказал – и «стало так», повелел и появилось! Какой бы тогда это был мир? Только представьте – пожелал и у тебя дом-небоскрёб, невнятно пробормотал слово и у тебя заморская легковушка, затараторил, как волшебной барабанной палочкой дробь отколотил, и у тебя и то, и это, и пятое, и десятое, все, что «дорогому и единственному» угодно! Что станет с человеком? Как он научиться любить, прощать, милосердствовать, долготерпеть, «не мыслить своего», «не превозноситься»? Как он, другими словами, приобретет душевные качества необходимые для вечности, для Царства Троицы Святой? Да, никак! Не только для вечности, для самого пустого и тесного земного угла «легкокрылый муж» будет совершенно никчемен. Господь даровал величайшее благо человеку – Свою Жизнь и Свое Царство.
В помощь для достижения этой вышеестественной цели Он дал ему самый необходимый инструмент, самый удивительный талант – возможность трудиться «в поте лица своего». Для того, чтоб человек мог работать, Господь и создал онтологически-трудный строй мира. Вопрос: почему легче ломать, чем строить, оказывается совсем другим. Зачем Бог устроил мир так, что человеку в этом мире надо усердно трудиться, а не блаженствовать? Отвечая на него становиться совершенно ясно, не за тем, чтобы человек мог себя пропитать, не для того, чтобы величаться красотой своих одежд или общественным положением, а для того, чтобы оставшись человеком, стать, в конце концов, по выражению святителя Василия Великого, «богом по благодати». Если бы человек не трудился, если бы всё у него получалось во мгновение ока, то ему был бы не нужен ни Бог, ни ангелы, ни другие люди. Каждый окружил бы себя своим всемогуществом, своей автономной радостью и всевозможным великолепием и в этой бытийной абсолютной автокапсуле, в своей самозамкнутой, как черная дыра, вселенной, как в притче про самовлюблённого красавца Нарцисса, заглядевшись на свои мнимые совершенства, похоронил бы себя навеки. Этот путь тотального одиночества по самой своей сути есть путь ада. Да, в аду не надо будет трудиться, не нужно будет напрягаться и «потеть», а вот в Раю будет иначе. Рай требует работников «по возделыванию и хранению» (Быт. 2, 15) «виноградника Божьего». Никуда не денешься!
В грядущем Царствии Божием труд людям предстоит немалый, колоссальный, а вот в преисподне, с бесами, там – будет царить «благодать» - ничего делать совершенно не придется. Но вот именно в адских пределах и будет мука бесконечная потому, что человек окажется беспросветно и бессмысленно одинок. Трудиться можно только когда есть движение к цели. В аду нет никакой цели, кроме собственных мучений. Потому лень, праздношатанье, бездеятельность, в некотором смысле, действительно, производное бесовского существования жизни, а труд – это райское блаженство. Конечно, сегодня мы работаем «в поте лица своего», с горькими слезами, не так будет в Царствии Божием, и не так было бы в Раю. Сегодня во многом труд лишён творческой духовной радости, и поэтому воспринимается только как Божие наказание. И во многом такое отношение к труду справедливо, но есть у этого порядка мира, у этого «наказательного» труда и своё святое, троичное основание, исходящее от престола Троицы Божией. Если освободить его от суетных земных тягот, то он вновь воссияет во всей своей красоте и славе, ибо основание труда, цель труда, это не построить что-то значительное, грандиозное, большое, цель всякого труда на земле утверждение в любви и умножение в любви, в сердечной соборности. Когда люди строят храм все вместе, то главный итог священного строительства не сам храм, а они сами, как они созидали его, как сообща возводили церковные стены, как они проявляли любовь, выдержку и терпение по отношению друг к другу.
Нам не дано другого пути, как нести трудовые тяготы с пониманием, с терпением, благодаря Бога за эти шесть дней, в которые Он даровал нам возможность работать во славу Божию, во славу «святой, соборной и апостольской» Церкви, во утверждение своего человеческого предназначения, а в один день – седьмой – приходить в храм и «хвалить Бога» за прошедшую благословенную неделю.
