О «примитивности» народной игрушки
О «примитивности» народной игрушки
Игрушка придумана для познания мира, но почему бы для его осмысления детям не дать в руки настоящие объекты? Почему бы не дать им молотки, кастрюли, пилы, сотовые телефоны, фонендоскопы? Причина не очевидна. Игрушка создана не просто для познания мира, а для познания мира в его совершенстве, в его идеале. О чем-то красивом и ладном, мы восхищенно говорим - «не вещь, а просто игрушечка!» Значит «игрушечка» – это трогательно красиво, по-детски радостно. О напрестольном серебряном кресте 17 века в каменьях и самоцветах так не скажешь. Игрушка – мирская икона Божьего творения. Она расширяет границы возможного восприятия космоса. С настоящим китом или носорогом не поиграешь, а с игрушечными зверями сколько угодно. В настоящем лесу можно заблудиться, а среди пластмассовых елочек всегда уютно и безопасно. В настоящем бою погибнуть – раз чихнуть, а играя «в солдатики» мы остаемся, даже будучи поверженными, живыми победителями, ибо мы научились в игре еще какой-то необходимой тактике или стратегии, одолели еще одну познавательную ступеньку.
Игрушка необходима ребенку для умно-сердечного постижения мира. Это ясно, как пропись. Однако, именно игрушка, как когнитивное средство, отпечатывает матрицу сознания. Мир, освоенный через игрушку, становится не просто опознанным, «названным по имени», а конкретно-именным. Он становится осмысленным, увиденным в той мировоззренческой парадигме, в которой создавалась игрушка. Исходя из этого, ребенок, играя в те или иные игрушки, выстраивает модель мира соответственно данным ему игровым формам.
Волчок
Под волчком следует разуметь не полумеханическую современную юлу, которая приводится в действие винтовой ручкой. Волчок – это круглый, несколько сферический, раскрашенный диск, вращающийся под действием человеческой силы. В 2010 году врачи из Петербурга проводили семинар по оздоровлению детей в ДОУ. Они показывали всем с детских лет знакомое упражнение для активизации кровообращения головного мозга. Оно называется “ладушки”. Был проведен ряд экспериментов по детским народным играм для самых маленьких. Оказалось, что все народные игры глубоко и благотворно воздействуют на психофизические структуры ребенка. В частности, упражнение “ладушки”, когда дети встают друг против друга и в быстром темпе ударяют по ладоням напарника с разной вариантностью, улучшает кровоснабжение мозга головы.
Похожее действие мы наблюдаем при занятиях ребенка с волчком. Прилагая физическую сноровку для его раскручивания, ладонь ребенка складывается в лодочку, а потом резко разжимается с вращательным усилием. Это движение руки будет сложным и для взрослого. Совершая, его ребенок актуализирует умные силы души. Но это только периферийное значение рассматриваемой игрушки. Еще раз напомним о дробном восприятии мира в младшем и среднем дошкольном возрасте. Мир приковывает внимание ребенка своими яркими красочными объектами. Душа его, словно ось, вокруг которой крутится мировая жизнь. Через игрушку, как через защитный экран, он пробует свои силы в его постижении, примеривает на себя мировые функции. Ребенку трудно остановиться и обратить взгляд на себя, ощутить себя изнутри. Вращающийся волчок дает ему такую возможность. Дитя может внутренне замереть и созерцать свое сердце. В чем здесь важность? Юная душа включена в мир, и не ощущает своего присутствия в нем без людей и вещей. Но когда тихо, без свиста, перед ним бегут разноцветные кольца, то, сливаясь, то, вновь расходясь на свои окружности, ребенок останавливает взгляд и начинает, может быть, впервые, ощущать свое небольшое, но уже непостижимое “я”.
Это момент самосознания. Без него личность человека не постигнет своеобразия, инаковости других людей и не сможет полноценно осуществлять социальное общение как единение в любви. Акт самопостижения - уникальная временная точка в становлении человеческой личности. Чем раньше он осуществится, тем значительнее человек сумеет, до прихода в вечность, раскрыть потенции своей природы и вместить нетварные энергии Святого Духа. Ребенок вне этого самопознания не только не сможет сказать другому - “ты”; он останется малоспособен к человеческому общению в пределах земной жизни навсегда. Вспомните судьбы детей, найденных в лесах и воспитанных зверями. До конца дней своих они не вместили минимума душевных соотношений с другими людьми.
Есть в волчке еще один косвенный смысл. Внешней своей формой он напоминает конфигурацию солнечной системы. Человек – “царь и священник”– есть двигатель космического мира. И мы знаем из открытия антропного принципа вселенной, что действительно прообразом для создания вселенной служил человек. Так Господь воплотил свою волю в этом мире. Поэтому весь видимый космос в совокупности с землей суть второе тело человечества, антропосфера. Ребенок, вращающий маленькую символическую копию солнечной системы, кем он станет: Хранителем или Терминатором?
Погремушка
Образ погремушки знаком всем. Заметим только, что палочку, за которую ребенок держит звучащий шарик, нужно делать на длину двух- трех охватов детской руки, чтобы ему было легче производить звуки разной силы. Каждый шумовой всплеск, который производит при ее помощи дитя, означает его присутствие в пространственной среде. И, если волчок помогает в акте самосознания, то погремушка прокладывает путь к этому личностному событию. Она предназначена для самых маленьких.
Ребенок, берущий ее в руки, примерно так проживает свое взаимодействие с сущим: “Аз есмь! Я меняю мир вокруг себя! Я произвожу звучание, и мир принимает его в себя без остатка; втягивает, как вода соль, мои звуки, мою жизнь! Я остаюсь в нем. Да, сейчас в комнате тихо. Но я знаю, что все вещи услышали мои звуки, согласились на мое существование и приняли к себе в сотоварищи.
Безмолвие пространства – только видимость. Оно до пределов наполнено нестройными голосами самого бытия. Между прочим, взрослые, когда попадают в критические ситуации и реальность стремительно от них ускользает, пользуются тем же «эффектом погремушки»: начинают громко проговаривать вслух свои мысли и чувства. Это касается и религиозной жизни. В аскетической литературе имеется мудрый совет: при демонических страхованиях читать молитвенное правило громким голосом.
Пирамидка
Что это такое? Деревянная гладкая палочка с широким основанием, на которую последовательно нанизываются круглые, разноцветные диски разной величины. Для чего она ребенку? Ведь, наверное, не для того, чтобы он учился только координации движений и умению определять размеры объектов. Причем цвет несет здесь вспомогательное значение. Эта пирамидка показывает ребенку иерархичность бытия, его слаженность и последовательность красоты. Если он самый маленький диск поставит вниз пирамидки, а самый большой - наверх, то она будет неустойчивой, а то и совсем упадет. И он начинает понимать… Конечно же, дитя не рассуждает так: “Ага, вот я сейчас собрал пирамидку. Это необычайно полезно для моей последующей духовной жизни. Когда я буду учиться в православной гимназии, мне расскажут о Боге, об ангельской иерархии. Учитель спросит: “Все ли понятно?” Я подумаю и отвечу, что да, все ясно. В детстве я, помнится, пирамидку складывал и мне именно такие мысли приходили в голову” Так не будет. Но сам образ складывания пирамидки запечатлеется в сердце, смысл ее, как зернышко, упадет в “тайные” души и расцветет в ней великим древом понимания, что гармоничное бытие всегда иерархично.
Красота – это прежде всего иерархия, и наоборот, Иерархия – это красота. В Православии есть особое понятие об Иерархии. По определению Дионисия Ареопагита, она есть “священный чин, знание и деятельность, по возможности уподобляющаяся Божественной Красоте и при озарении, сообщаемом ей свыше, направляющаяся к возможному Богоподражанию” (Д. Ареопагит. О Небесной Иерархии.) Цель ее: “Она отпечатывает в себе образ Бога и причастников своих творит божественными подобиями… так что и они начинают отражать и сообщать низшим себя приемлемое ими Божественное сияние” (Там же). “Чин иерархии требует, - пишет прот. Георгий Флоровский, - чтобы одни просвещали и совершенствовали, другие просвещались и совершенствовались. Начало иерархии – Святая Троица, источник жизни и единства. Иерархия есть ступенчатый строй мира. Бог есть все во всем, но не во всем равно… Но между этими, как бы все отступающими, концентратами (дисками пирамидки) есть живая и непрерывная связь, и все существует для других, так что полнота всего осуществляет цель мира. Все стремится к Богу, но стремится через посредство, сквозь среду более тесных концентратов (все уменьшающихся дисков пирамидки)… Цель иерархии – любовь к Богу и общение с Ним” (прот. Георгий Флоровский. Восточные Отцы 5-8 века, ст.110).
В мире все стройно и согласовано между собой; ни одна вещь не теряет своего значения во свете “лица Божия доброты неизреченной”; человек как один из “концентратов” просвещает через свое сердце нижележащее бытие. Эта гармония “есть Божественная печать в мире. Она сказывается, прежде всего, в иерархии, в иерархичности мира” (прот. Г. Флоровский, там же).
Эта сплошная многоступенчатость и взаимосвязанность бытия имеет две плоскости -вертикальную и горизонтальную. Наложение их друг на друга дает крест. Символ жертвенной, “безумной” любви Бога к Своему творению. Можно поставить знак равенства между такими понятиями, как Красота, Иерархичность, Стабильность. Эту же истину в образной форме утверждает сказка “Теремок”. Почему медведь пришел и сломал коммунальный домик? Была нарушена горизонтальная иерархичность жизни. Такое существование в конечном итоге приходит к саморазрушению. Медведь должен жить в берлоге; зайчик под кустиком; мышка в норке; комарик на веточке, а лягушка “в болоте, на лилии” (мнение одной милой девочки из детского православного садика), а человек на небе в Доме “Отца Светов”. Туда “медведь” не заберется.
Ванька-встанька
У современных детей имеется, к сожалению, только один образ этой игрушки. Два пластмассовых шарика, поставлены друг на друга. Нижний является туловищем. Верхний – головой. Лицо у этого Ваньки-встаньки «советского периода развитой номенклатуры» всегда стандартное: необыкновенно тупое и наивное. Почему Ваньку бьют, а он встает? Потому что он “Иван-дурак”, он тупой, и за это его снова и снова роняют на пол. Был бы умный, лежал бы себе тихонечко и не “прыгал”. Примерно так мог бы размышлять взрослый человек, глядя на этого “краснощекого” младенца-молодца. Думается, что лицо у этой игрушки должно быть почти иконописным: простым и веселым. Самый подходящий лик для него – монашеский. Монахи во всей свой жизни исповедуют и исполняют на духовном уровне принцип «Ваньки-встаньки»: “сколько раз упал, столько раз и поднимайся”. Это сказано не для смеха. Именно монашеские лица отражают неунывающую бодрость, тихую веселость души. Но такую игрушку сделать невозможно “соблазна ради и благообразия”. Поэтому пусть у Ваньки-встаньки будет лицо мирянина, но умно-прекрасное, радостью исполненное. Игрушка этого ждет. Она не может воплотить в нынешнем униженном образе всю пасхальную радость своего покаянного смысла.
Лет двадцать назад на выставке в Кирове в домике-музее им. М.Е. Салтыкова-Щедрина показали ваньку-встаньку 20-х годов. Все цвета суровых темных тонов; коричневое опрощенное лицо с тоненькими бровями и неподвижными испуганными глазками; на голове комсомольского цвета платок без всякого рисунка; платье темно-синего “штормового” тона; единственное утешение – беленький передник с изображением цыпленочка. Вся игрушка производит очень удручающее впечатление. На тебя как будто из Эпохи Забвения Всего Святого смотрит лицо человека, искаженное безотчетным страхом обезличивания; лицо, растворяющееся в “массах”. Во всей игрушке ощущается ущербность душевных движений тех времен, какая-то “классовая” злость и “непримиримость”. Так игрушка отражает энергии своего времени. Это не фантазии. Через вещи мы приобщаемся к самому духу минувших веков. Почему Ванька-встанька всякий раз выпрямляется? Почти все взрослые отвечают неверно: “низ тяжелый, железка на дне, вот и поднимается”. Правильный ответ иной: потому что верх легкий. Однажды, этот вопрос задали одному игумену монастыря: “Душа чистая! Каяться умеет!”. Вот что значит духовная традиция!
Размер игрушки тоже изменился. Ванюша стал такой “махонький”, что и не видно его подъема. Все кажется, он на боку лежит. Это недавно игрушки стали такими миниатюрными, простите, для каких-то карликов. Раньше уж была пирамидка, так всем на загляденье! Кубики, каждый с доброе яблоко! Ванька-встанька, молодец “зело” от пола возвышался! Современной промышленности, поточному методу, разумеется, выгоднее выпускать игрушки небольшого размера. Это и взрослым удобнее. У ребенка должен быть свой ящик для игрушек, и не малой вместимости. А чаще всего мы даем ему какую-нибудь драную коробку от пылесоса или TV, и будь доволен.
Дитя сваливает в нее все свое добро в кучу, а потом, когда приходит час игры, “долго и упорно” ищет необходимую игрушку. Игрушка должна храниться в кованых сундуках, в расписных ларях или, на худой конец, в добротно склоченных ящиках. Этот игрушечный сундук, как мы говорили, - потенциальные миры. Печален младенец или отрок, у которого нет для игрушек своего места. Ребенок осмысляет свое присутствие в мире через принадлежность к материальным объектам. Если вы берете его игрушки и запихиваете, как попало, в какой-нибудь угол (коробку), то это Вы его словно сживаете со света, уторкиваете его в коробку; не даете ему проявить себя, бытийствовать в мире; для него нет “места”. Поэтому появляются такие детские картинки. На карандашном рисунке изображена семья: папа, мама, сестренка и братик. Спрашиваю: “А где же ты, дружок?” Отвечает: “А меня нет! Я в школу ушел!” Почему в школу? Да потому, что у ребенка нет своей кроватки, спит то на диване, то на раскладушке, нет своего стола, своего тихого уголка.
А как же тогда решался “вопрос о месте” в крестьянских многодетных семьях? Очень просто. Во владение старым и малым отдавались печка и полати. Печка в русской традиции – сердце избы, душевный центр дома. В ней пекут хлеб и варят еду для всех. С печки виден весь мир. Ребенок, никому не мешая, может смотреть на все, что совершается в доме. На печке рассказывают сказки, там плачут от обиды, согревают озябшие ноги и руки, едят пироги, там самое “шепотное место”, за занавесочкой. Полати тоже хороши. Высоко, уютно, сладко. Они словно балкончик над печкой, телу тесновато, зато душе просторно. А захочется побегать, попрыгать, вся улица – наша, ребячья. Как же радостно за тех отцов и матерей, которые идут на собственное утеснение, и выделяют достаточное пространство в доме для становления детской души. Они воспитывают не только будущих покровителей своей старости, но и подлинных членов родного города, Отечества. Их дети найдут свое «место».
Вернемся к Ванька-встаньке. Легкий “духовный” верх этой игрушки устремлен к небу, туда, откуда изливается Слава Господня. Смыл этой игрушки наполнен жизнеутверждающим оптимизмом. К ней замечательно подходят слова ап. Павла: “Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота. Или опасность, или меч?.. Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас…” (Рим.8, 35) Любовь Божия бесконечна к человеку и “упавший” встанет, если “верх” его будет обращен к Небесному Отцу. Надо жить по Ванька-встаньке. Согрешил, “упал”, не томись в гордыне, не закосневай в психоаналитических оценках своего проступка, не надейся на исцеляющий елей времени, обратись к Богу, встань, покайся!
Но в этой чудесной игрушке важна и нижняя часть. Если она будет так же воздушна, как и верхняя, то Ванька-встанька не поднимется. “Низ” человека, его психофизика должны быть созиждены, привязаны к земным пределам, чтобы он раньше времени не воспарил в небо, прыгнув “с крыла храма” (Лк. 4, 9), сочтя себя совершенно готовым к ангельской жизни. Нездоровая душевность в религиозной жизни ведет к “падению”, к ложным духовным состояниям. Св. Отцы знали об этом и неоднократно предупреждали, что, если ты видишь новоначального монаха, подобно молнии восходящего на небеса, схвати его за ногу и сдерни на землю. Тяжелый “низ” – не “ожиревшее сердце”, а символ реального отношения к телесно-душевным проявлениям. Они должны быть подчинены высшим структурам в человеке, но не сожжены в подвиге аскезы. Они не попаляются благодатью, а преображаются в ней.
Вглядитесь в лик Христов. Все его поступки и слова исполнены как небесной, так и земной мудрости. Когда Ему задали лукавый вопрос: “Можно ли платить налоги в пользу Рима?”, Он не ответил мистической тирадой, а попросил принести обычную монетку. Ванька-встанька всем своим образом должен являть покаянный оптимизм.
Кубики
Кубики есть двух видов: с картинками и без, для конструирования всяких фигурок и домиков. Сначала обратимся к простым деревянным. Они развивают в ребенке понимание структурности бытия. Из них можно создать домик, башенку, дворец и т.д. Однако эти же “архитектурные” конструкции можно осуществить и при помощи песочницы. В чем отличие строительства деревянной башни от песочной ее аналогии? Песок, глина лежат под ногами. Это называется землей. Земля служит опорой для всех одушевленных и неодушевленных существ. Из нее рождаются травы, растут деревья, в ней покоятся моря, в небесах над землей толкаются облака. По земле ходят мама и папа. Земля, как мать, все рождает для жизни.
Песочная башня является из глубин и ее основанием служит сама земля. Она неразрывно с ней связана. Башня (домик) есть видимое всем взрослым присутствие в мире ребенка. Она в некотором роде является песочной скульптурой его души. Это он сам, мальчик или девочка, “возвышается” над миром; крепко утвердился на земле; врос в нее неподвижно и изучает все вокруг. Это первое.
Песок - материал сыпучий, пластичный. Из него можно создать разные объекты. Он полностью подвластен строительной воле ребенка. Человек – “царь жизни”. Деревянные кубики твердые, крепкие. Они имеют зафиксированную природу. Из кубиков не построишь все, что пожелаешь, например, круглую башню, норки, пещеры. Следовательно, мир имеет способность сопротивляться творческим дерзаниям человека, и необходимо научиться постигать логику самого материла, его “душу” для успешной земной деятельности. Изведав все, на что годно данное вещество, смиренно применять его в жизненной среде в соответствии с его заданностью, определенной Богом.
«Путем самоограничения и подчинения общим аскетическим нормам мы преодолеваем эгоцентризм собственной природы и перемещаем ось нашей жизни, нашего “я” в сторону личного взаимоотношения с окружающим миром. Отношения же устанавливаются лишь после того, как мы действительно откажемся от внутреннего стремления к господству. И тогда мы начинаем уважать, все что видим вокруг себя… достаточно изучить архитектуру любого византийского храма или технику каменной кладки, чтобы непосредственно уловить дух этой цивилизации, то уважение к внутренней жизни материала, которое испытывает строитель, избегающий какого-либо насилия над камнем, каких бы то ни было попыток подчинить материал произволу своих собственных замыслов. Используя природную материю, византиец при этом высказывает полное самоотречение, отказ от эгоцентрического тщеславия; он позволяет самому материалу выразить свой “логос” (идею), установить “диалог” с мастером – диалог, который сегодня не в состоянии воспроизвести никакая строительная техника” (Х. Яннарас. Вера Церкви. с. 92-93).
А все начинается с простых деревянных кубиков. Резиновые и пластиковые игрушки – это вершина эгоцентризма. Человек, создает свои материалы в обход природных и “лепит” из них все, что задумает, не считаясь ни с каким “логосом” резины. “Диалог” ему не нужен, он сам себе “голова”. “Индивидуалистическое насилие человека над миром, осуществляемое с помощью современной техники, является практическим приложением той космологии, что считает природу нейтральной и безличной “средой”…Здесь не осталось ни малейшего намека на личные отношения с миром, на реализацию жизни, как единение в любви. Однако интенсивное внедрение в практику (данного) миропонимания, явно оказывается разрушительным для жизни и несет в себе угрозу гибели как природы, так и человека” (Х. Яннарас, там же). В строительстве башни из кубиков прослеживается не только воля к “владычествованию”, но и мудрое смирение перед структурой мира. Да, человек – “царь”, но не самодовольный тиран. Подчиненный ему мир имеет свои законы, которым необходимо следовать, если человек хочет в нем “плодиться и размножаться” (Быт. 2,28). Кубики не растут из земли. Они созданы человеком. Башня, построенная из кубиков, может иметь основание не только в песочнице или на берегу реки, но и на полу в детской, на отцовском письменном столе, на подоконнике и т.д.
Значит, ее существование не так крепко связано с землей, как у песочной. Ребенок, создающий деревянную башню, словно отделяется от земли (откуда все) в акте свободы для более полной, независимой от нее жизни и постоянной проявленности себя в мире. Дождик прошумел, и песчаная башенка растворилась в земных глубинах, а деревянная может простоять хоть “сто лет” (с вечера до утра), до тех пор, пока ребенок не решит открыть и закрепить новые формы проявления своей личности в мире.
Смысл кубиков с картинками сложнее. К ним, конечно, приложимо все, что я рассказал о простых кубиках, но следует и многое добавить. У кубика шесть сторон, на каждой стороне изображена частица картинки. Целая картинка получится только в том случае, если все кубики повернуты вверх одним изображением в определенной последовательности и плоскости. Целое всегда больше части. Разобранный стул имеет все свои элементы, но никто на таком “стуле” сидеть не сможет. Части собираются в единый организм через посредство идеи.
Мы с вами выше говорили о дробном, мозаичном восприятии жизни ребенком. На кубиках с картинками это представлено наглядно: вот крышка конуры, вот собачья лапа, вот ствол дерева – все не вместе, по частям. Так, как ребенок и видит вокруг себя. И он складывает разрозненные фигурки вместе, шаг за шагом проявляет единый нарисованный образ.
На компьютере есть программа, которая позволят запускать “Windows” пошагово. Подобно и с кубиками: ребенок ступенька по ступеньке учится создавать целостный образ мира, через самого себя. И не только в этом заключается умное значение расписанных кубиков. Дитя видит изменчивость бытия, оперирует с ней, восхищаясь всякий раз явившемуся чуду Целостного Смысла Жизни. Если убрать какой-нибудь один кубик из сложенной картинки, то этот смысл разрушится. Получается, что каждая часть мира, какой бы ни казалась она несущественной, важна, и нет ничего малого, “плоского” в нем. А когда картинка не выходит единой, то мама не порадуется, не прижмет к себе и не приласкает. Следовательно, целый мир – это хорошо, это любовь матери. К этому необходимо прилагать усилия. Тут воспитывается не только значимость каждой частицы бытия, умение воссоздать полную картину жизни, но и мудрость взаимосвязей мировых элементов. Каждая вещь имеет свое место в космосе. Путаница приводит к разрушению мирового образа. Значит, надо хранить данный Богом порядок. И разве не удивительно, что основание этого глубокого прозрения закладывается в сердце ребенка при игре в кубики?
Методически их назначение можно усилить, если на одной стороне кубиков изобразить теремок (душевный образ храма), на другой – человека, на третьей – покатую горку с деревцем и цветами, на четвертой - зверушек и птичек, на пятой - небо и солнышко, а на последней стороне соединить все эти образы вместе. У нас тогда получится картинка: на горке, в окружении цветов, возвышается теремок, рядом с ним, под деревцем, стоит человек, у ног которого примостилась зверушка, над всем этим добрым миром в небе сияет солнышко. Это будет не простой лубок, а образ гармоничного бытия.
Игрушка – никогда не исчезнет и не только потому, что на земле рождаются дети. Игрушка нужна всем: и умудренному старцу, и младенцу. Причем под игрушкой для старца следует понимать не какую-нибудь дорогую безделушку, а самую настоящую из «Детского мира». Ибо для нас, взрослых, она есть символ жизни, ее цветения, возможности ее продолжения. Игрушка – это не окно в детство, а знак того, что мы и сейчас умеет радоваться, любить и прощать, как и в те благословенные времена, когда путешествовали «под стол пешком».
